|
|
Бизнес-портал КузбассаНовости, обзоры, рынки, аналитика,
|
|
|
|
|
| об изданииархив номеров журналарекламаподпискаобратная связьчитатели о насАвант-ПЕРСОНАДоброе дело |  |
Новости компаний[17 апреля] Виртуальный помощник Елена приблизилась к человеческим способностям
Издательская группа «Авант»
Областной экономический еженедельник «Авант-ПАРТНЕР» |
Авант-ПАРТНЕР РЕЙТИНГ № 4 от 12.12.2017
Где «точки роста» для развития Кузбасса? – вопрос, который в последние годы стал почти риторическим. Прошло 10 лет с разработки «Стратегии социально-экономического развития Кемеровской области до 2025 г», которая рассматривала в долгосрочной перспективе основным сценарием развития Кузбасского региона – «сценарий роста с сохранением базового сектора экономики», но при этом говорила о «новых драйверах роста», но угольная отрасль, как была, так остаётся «нашим всё». О том, может ли угольная отрасль стать, действительно, «локомотивом роста», где рост понимается не только и столько, как увеличение добычи, и за счёт чего это можно сделать, «А-П» побеседовал с теми, чья научная и практическая и деятельность вот уже многие годы тесно связана с этими вопросами – Владимиром КЛИШИНЫМ, директором Института угля ФИЦ УХХ СО РАН (д. т. н., профессор, член-корр. РАН), Юрием ФРИДМАНОМ, главным научным сотрудником Института экономики и организации промышленного производства СО РАН (д.э.н., профессор), Сергеем НИКИТЕНКО, директором Ассоциации машиностроителей Кузбасса (д.э.н., профессор), Еленой ГООСЕН (к.э.н., доцент, с.н.с.).
– Сегодня, когда официально в регионе идёт разработка новой Стратегии социально-экономического развития Кемеровской области до 2035 г., с Вашей точки зрения, какую роль в этом развитии должна и может занимать угольная отрасль? Юрий Фридман:
– В 2014-2016 гг. нами проведено исследование, в котором доказано, что инновационное развитие угольного бизнеса в Кузбассе может выступать драйвером роста всей экономики региона. В работе рассматривались все имеющиеся на текущий момент «на столе» концепции монетизации угольных ресурсов. К сожалению, наши оценки показали, что предлагаемые в них краткосрочные ориентиры не выдерживают кризисных шоков, а долгосрочные не имеют в текущих условиях технологических, финансовых, кадровых и иных ресурсов для практической реализации. Подавляющее большинство из этих «точек роста» способны принести реальную отдачу и обеспечить существенный рост региональной конкурентоспособности лишь в горизонте 20-25 лет. Четыре последних года было потрачено на «подготовку региона» к инновационному скачку через создание мощных энергоугольных и углехимических кластеров: разработаны концепция и бизнес-проекты, проведены несколько тематических международных конференций и семинаров. Однако в настоящее время в России и мире отсутствует экономическая целесообразность в организации крупнотоннажного производства химической продукции на основе альтернативных доминирующим источникам углеводородов, что ставит кузбасские проекты «в лист ожидания» на долгие годы. – Извечный вопрос – что делать?
Елена Гоосен:
– Проблемам развития ресурсных экономик, в том числе проблеме развития ресурсных регионов, в последние годы уделяется много внимания. Это объясняется тем, что большинство стран, в том числе и Россия, имеющие значительные запасы природных ресурсов, отстают в темпах экономического роста, социального развития, качестве политических и экономических институтов от стран, не обладающих такими природными богатствами. Кузбасс – основной угольный бассейн России. В регионе добывается 61% угля страны, на него приходится 76% экспорта. В 2015 г. в Кемеровской области было добыто 215,6 млн тонн угля (+1,9% к 2014 г.). Ресурсная ориентация до 2009 г. обеспечивала Кемеровской области достаточно высокие темпы роста и уровень доходов населения, однако, ограничивала возможности развития других отраслей, усиливала процессы дезинтеграции. Сложившуюся в регионе ситуацию можно объяснить негативными мировыми и общероссийскими тенденциями (падение в разы мировых цен на уголь и металлы, спад экономики, санкции, снижение реальных доходов населения, а также инвестиционной и предпринимательской активности). Но, думается, фундаментальные причины связаны с особенностью участия России в глобальных цепочках добавленной стоимости (ЦДС) и спецификой ЦДС, формируемых крупнейшими российскими вертикально интегрированными компаниями на внутреннем рынке. – А можно поподробнее про ЦДС?
Елена Гоосен:
– ЦДС – это последовательность основных бизнес-функций (стадий производственного цикла) от проектирования, производства до маркетинга, дистрибуции и послепродажного обслуживания потребителя. Эти функции могут выполняться как в рамках одной компании (закрытая цепочка), так и распределяться между рядом фирм (открытая цепочка). В восходящих ЦДС цепочка контролируется фирмой производителем (от производства до реализации готовой продукции), в нисходящих ЦДС ведущую роль играют фирмы, реализующие готовую продукцию потребителям. Если вертикально-интегрированная компания (ВИК) работает в сырьевом секторе, а в цепочке, формируемой в стране и регионе, преобладают стадии добычи и первичной переработки сырья, то такая специализация ведет к тому, что внутри страны не создается высокая доля добавленной стоимости, а экспортируемые природные ресурсы возвращаются в страну в виде готовых зарубежных товаров со значительной наценкой. При этом консервируется экстенсивный подход к добыче ресурсов, блокируется внедрение ресурсосберегающих малоотходных технологий переработки сырья и отходов, не развиваются смежные и поддерживающие производства, закрепляется моноотраслевая ресурсная специализация регионов базирования добывающих дивизионов ВИК и сырьевая экпортноориентированная модель развития страны. К сожалению, в России большая часть глобальных ВИК относится к данному типу. В угольной отрасли России, где доминируют крупные вертикально-интегрированные угледобывающие и металлургические холдинги, эта ситуация проявляется наиболее ярко. Экономика Кемеровской области и, соответственно, создаваемые в регионе цепочки добавленной стоимости сформированы на основе добычи и обогащения угля. Эскпортно-ориентированная модель развития привела к тому, что в регионе сосредоточены в основном первые производственные стадии с минимальным числом производственных узлов (центров), которым свойственны такие черты, как капиталоемкость, низкий спрос на высокопроизводительную рабочую силу, научные исследования и разработки, незаинтересованность в развитии смежных и обеспечивающих производств. Именно этим объясняется невосприимчивость региона к инновациям, устойчивость его моноотраслевой структуры, сложности диверсификации экономики. – Возвращаемся к предыдущему вопросу – что делать?
Сергей Никитенко:
– Выходом из сложившейся ситуации может стать так называемый place-based подход. В российской науке еще не сложился общепризнанный перевод этого термина на русский язык. Но общий смысл его состоит в поиске и развитии региональных и местных компетенций при активном участии локального среднего и малого бизнеса, органов власти и профессиональных некоммерческих организаций. При таком подходе ЦДС фрагментируются (распределяются между несколькими небольшими фирмами), создаются условия для кооперации бизнес структур. В регионе формируются разветвленные цепочки добавленной стоимости, ориентированные на локальные рынки, появляются условия для развития кластеров. Ориентация на локальные узкоспециализированные потребности формирует спрос на технологии для комплексного освоения недр, комплексного развития территорий и внедрения экологически чистой продукции как части стратегии снижения издержек в рамках ЦДС. Владимир Клишин:
– Анализ ресурсной базы показывает, что в Российской Федерации среди балансовых запасов действующих угледобывающих предприятий примерно 1/3 составляют неблагоприятные, а 1/10 – весьма неблагоприятные для отработки, не позволяющие применять комплексную механизацию на очистных работах. По экспертным оценкам не более 1/3 разведанных запасов являются благоприятными для разработки, что, конечно, сдерживающий фактор для обеспечения конкурентоспособности угольной отрасли на рынке. Особенно актуальна эта проблема в Кузбассе. Не столько ситуация на внешнем рынке, сколько сложные горно-геологические условия являются глубинной первопричиной проблемной ситуации, которая сложилась здесь. Кроме того, как в угольной отрасли в целом, так и в Кузбассе остро стоит экологическая проблема. Не все существующие технологии добычи угля подземным способом можно считать экологичными. При освоении пластов происходит безвозвратное оставление полезного ископаемого в недрах при отработке запасов шахтного поля. По причине не полной выемки угля в отработанных участках шахт могут возникнуть эндогенные пожары, которые наносят большой ущерб как жизням людей, так и материальному имуществу. При этом происходят изменения земного ландшафта, загрязнение воздуха и воды, выбросы метана и прочие негативные факторы. В этих условиях очень важны технологии, которые могут осваивать геологические сложные пласты при помощи механизированного ограждающего (поддерживающего) модуля шагающего типа. Но внедрение этих технологий невозможно без тесного сотрудничества власти, бизнеса и науки, при этом это сотрудничество должно начинаться с небольших инновационных проектов, привязанных к проблемам конкретных регионов. Только так можно в полной мере и внедрить современные технологии и построить адекватные им технологические цепочки, ориентированные на решение проблем региона. Именно это и называется place-based подходом. Сейчас в ФИЦ УУХ СО РАН в рамках программы «Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития научно-технологического комплекса России на 2014-2020 годы» реализуется проект «Разработка технологии эффективного освоения угольных месторождений роботизированным комплексом с управляемым выпуском подкровельной толщи», в котором идёт разработка подобной технологии. Сергей Никитенко:
– В России уже есть отдельные «ростки» такого place-based подхода. Так в Кемеровской области была создана «карта инновационной активности» муниципальных образований (МО) и проведен эксперимент по внедрению отобранных экологически чистых инновационных технологий. В его рамках было отобрано четыре связанных инновационных проекта с общим названием «Обеспечение устойчивого социально-экономического развития МО «Кемеровский район». В результате реализации комплекса проектов, кроме прямых эффектов, были созданы рабочие места, созданы условия для кооперации местных производителей, снижены затраты в сфере ЖКХ, заложены экономические и организационные возможности для производства инновационной продукции с высокой экологической составляющей, обладающей экспортным потенциалом. Конечно, приведенный пример носит единичный характер. Созданные в ходе его реализации компании не смогли переломить сложившиеся в экономике тенденции. Однако в случае их деятельной и последовательной поддержки со стороны региональных и местных властей они могут серьезно повлиять на развитие внутреннего рынка. Именно для поиска таких теперь уже организационных инноваций при Институте угля ФИЦ УУХ СО РАН в рамках проектов, финансируемых за счет средств Российского научного фонда (№16-18-10182 Формирование организационно-экономических механизмов комплексного освоения недр в регионах ресурсного типа на основе партнерства науки, власти и бизнеса, №17-78-20218 Пространственная специализация и целостное развитие регионов ресурсного типа), открыты две современные распределенные научные лаборатории: Проблемная лаборатория мониторинга и прогнозирования развития проектов ГЧП в области КОН и Лаборатория исследований ресурсных регионов. В рамках этих лабораторий ученые Института угля совместно с коллегами из Института экономики и управления Кемеровского государственного университета и Новосибирского Института нефтегазовой геологии и геофизики им. А.А. Трофимука СО РАН изучают наиболее перспективные формы сотрудничества власти и бизнеса в таких ресурсных регионах как наша Кемеровская область. – И какова роль здесь угольной отрасли?
Сергей Никитенко:
– Необходимо искать новые «точки роста» во всём угольном кластере региона, в который входят и добыча, и переработка, и транспортировка угля, и угольное машиностроение, и сервис и ремонт, а также «угольная наука и образование». По нашим оценочным расчётам, «вклад» угольного кластера в ежегодный ВРП региона превышает 50%. Исходя из этого, бессмысленно говорить об «угольной игле», «угольном проклятии». Кузбасс ещё несколько десятилетий будет «столицей» угольной России. Именно взаимосвязь между ресурсными отраслями и другими секторами экономики способна решить проблему перехода региона на новый путь развития. Взаимодействие отраслей в рамках восходящих и нисходящих ЦДС способно разорвать порочный путь и создать новые условия для развития. Ресурсные отрасли, наконец, начнут генерировать спрос на инновации, отечественную машиностроительную продукцию, инжиниринговые и сервисные услуги, финансы, транспорт и маркетинг, стимулировать развитее внутреннего, в том числе регионального рынка. – Как, по-вашему, это должно выглядеть?
Владимир Клишин:
– Для обеспечения «вживления» новых звеньев в существующие технологические цепочки на первом этапе требуется: - находить и внедрять точечные инновации, ориентированные на «развязывание узлов» и ликвидацию имеющихся «разрывов» в технологической цепи комплексного освоения угольных месторождений; - выявлять рентабельные технологические звенья ЦДС, продукция которых имеет потенциальный спрос на внутреннем и мировом рынках, или этот спрос целенаправленно формировать на уровне региона и муниципалитетов; - выявлять взаимные интересы и объединять усилия бизнеса, науки и органов власти в формировании экспериментальных проектов, «территориальных заказов» на высокотехнологичную продукцию машиностроения, обеспечивающую реализацию в промышленной сфере новых технологических звеньев ЦДС. Рационально-оптимальный выбор совокупности технологических цепочек добавленной стоимости позволит обеспечить устойчивое развитие экономики региона на принципах рационального недропользования. Публикация подготовлена в рамках проекта РНФ № 16-18-10182 «Формирование организационно-экономических механизмов комплексного освоения недр в регионах ресурсного типа на основе партнерства науки, власти и бизнеса».
|
Деловые новости[16 апреля] Кузбасский парламент принял региональные законы о льготах ОЭЗ «Горная Шория» и новым отелям
Рынки/отраслиПоиск по сайту |
 |
|
© Бизнес-портал Кузбасса
Все права защищены
|
Идея проекта, информация об авторах
|
| Разработка сайта ‛ Студия Михаила Христосенко |
/%D0%BC%D0%BD%D0%B6%D0%B8%D0%BD%D0%B8%D1%80%D0%B8%D0%BD%D0%B31(1).jpg)
/%D1%84%D1%80%D0%B8%D0%B4%D0%BC%D0%B0%D0%BD.jpg)
/%D0%BC%D0%BD%D0%B6%D0%B8%D0%BD%D0%B8%D1%80%D0%B8%D0%BD%D0%B32(1).jpg)
/%D0%BC%D0%BD%D0%B6%D0%B8%D0%BD%D0%B8%D1%80%D0%B8%D0%BD%D0%B33(1).jpg)
